— Нет, просто вы мне нравитесь. Очень. Пожалуйста, будьте осторожны!

Выпалив это, он наклонился, еще раз быстро поцеловал меня, вышибив остатки разума, и ринулся вверх по лестнице и дальше, прочь из борделя — спасать моих подопечных.

Я побрела следом, машинально распуская поисковики во все стороны.

Мне нужна была местрис Эйлив, чтобы ее черти драли.

На самом деле мне нужен был Уинтроп, свободная комната и часа три чтобы никто не беспокоил.

Неожиданно, да. Сама удивляюсь, но бурлящий страстями дознаватель неожиданно произвел на меня впечатление. Не только своими целовальными навыками, но и удивительной для местных понятливостью и доверием к моим умениям и способностям.

То есть если я сказала, что справлюсь — мне поверили сразу и не стали допрашивать, уверена ли я и сумею ли.

Странное чувство. Полузабытое и очень приятное.

Даже местрис Вайн постоянно сомневалась — точно ли я в курсе, как делается тот или иной трюк, и не нужно ли поискать опытного специалиста, поскольку ну не может женщина разбираться в таких вещах.

А уж она-то по местным меркам просто светоч феминизма!

И тут — герцог. Маг, с дипломом и стажем. Дознаватель, в конце концов.

Поверил мне на слово.

Оставил в сомнительном притоне, где в подвале заперты три амбала (а сколько их еще по комнатам — неизвестно!), в одиночестве, при этом заявив, что испытывает некие чувства!

Да по классическому сценарию местных отношений меня сейчас в башню должны были запереть и ватой обложить, а потом печать сверху — для надёжности.

Неужели он в самом деле мне доверяет до такой степени? Я ведь могу сейчас развернуться и сбежать, наплевав на всяких нарушительниц.

Я замерла в задумчивости у выхода.

Конторка пустовала. Рано еще — ни жертв, ни клиентов. Кто мне скажет дурное слово, если я сейчас просто выйду за дверь и поеду в Хакон?

Нет, так просто не получится, у меня с собой документов нет. Придется сначала делать новые, потом ехать. Или просто скрыться в глубинке провинциального Сандара. Вряд ли Уинтроп сумеет меня там отыскать.

О моих девочках он позаботится, в этом я не сомневалась.

Вопрос только — а хочу ли я сама уезжать?

Столкновение нос к носу с реальностью в виде Фабиу показало мне всю несостоятельность моих планов по фиктивному замужеству. Нет, я могу перебраться в Хакон, потратить еще года два-три на изучение языка, подделать документы, поступить в академию…

А в это время здесь продолжат массово ставить печати на импульсивных девушек, единственная вина которых в том, что они не сумели научиться толком себя контролировать.

Собственно, их и учить-то никто не пытается.

Уинтроп же герцог, не хвост собачий. Матушку свою не обижает, в средствах не стесняет — она ведь тоже женщина, отношение к ней вполне показательно. Мне доверяет. О запечатывании немедленном вроде бы речи не идет. Думаю, мне по силам убедить его в том, что я вполне владею даром и срыв мне не грозит.

Кто даст гарантию, что ко мне в Хаконе кто-то не привяжется с матримониальными целями, как тот же Фабиу, но действовать будет далеко не галантно?

Я решительно развернулась спиной к выходу на свободу и двинулась вверх по лестнице — туда, где, как я помнила, располагался кабинет владелицы заведения.

Убедившись, что задвижки на всех дверях заблокированы намертво, и на меня не выпрыгнет какая-нибудь экзальтированная ночная бабочка, возомнившая себя героиней, я деликатно постучала и вошла, не дожидаясь ответа.

Сейф очень кстати был распахнут настежь, и местрис в нем самозабвенно копалась. Она даже не сразу расслышала мои шаги, так увлеклась. Судя по звону монет, там лежали мешочки с деньгами.

Выручка от продажи магичек.

— Много ли заработали? — вежливо осведомилась я, накидывая сходу магическую петлю.

Та, к сожалению, соскользнула — на паршивке сработал артефакт-щит. Поднятый мною шквальный порыв ветра разметал лежавшие в сейфе бумаги и драгоценности по всему кабинету. Пусть попробует теперь сжечь! Разве что вместе со зданием.

Да и не она то была, а какой-то встроенный в хранилище уничтожитель.

— Увы, меньше чем хотелось бы.

Местрис Эйлив повернулась ко мне, разминая пальцы, чтобы сподручнее было активировать многочисленные кольца.

Подумав, я добавила к своей защите еще парочку слоев.

— Из-за тебя мне урезали содержание! — возмущенно сообщила мадам, опрокидывая стоявший на столе графин, и в меня полетел веер мелких брызг, превращаясь в острейшие льдинки. Со звоном ударившись в невидимую броню, они осыпались морозным крошевом. — И забрали аванс за трех девчонок! А я уже успела новые серьги присмотреть!

— Какая жалость! — притворно посочувствовала я, вместо ответной атаки собирая в стопку рассыпавшиеся по ковру бумаги. Они перелетали и складывались сами собой мне в один из карманов юбки, благо он был как раз рассчитан на документы.

Мы с гадалкой от души переделали модный туалет, подготовившись практически ко всему.

— Что бы ты понимала! — визгливо возмутилась противница, поднимая рассыпавшиеся льдинки, превращая их в тончайшую сеть, и запуская ее по комнате.

Меня этот шредер обошел по широкой дуге, зато все листы, что я не успела собрать, превратились в невразумительные ошметки. Жаль.

— Я их облагодетельствовала!

— Опоив, подложив под незнакомцев и силой отправив прочь из родной страны? — уточнила я, снова укрепляя щит.

Смертоносная сеточка, хищно поблескивая, развернулась в мою сторону.

— Освободив их! — патетически вскинула руки местрис Эйлив.

Нити ринулись ко мне, по дороге изрезав стол в щепу, и опутали сверху донизу. На этот раз рассыпаться они не собирались, зато сжимались все теснее, стискивая мои щиты до предела.

— Что их ждало на родине? — риторически вопросила мадам, подходя ближе и с нескрываемым злорадством наблюдая, как я пыхчу и напрягаюсь, силясь сбросить путы.

Артефакт с вложенным заклинанием сети делал настоящий мастер, у меня ничего не получалось. Наоборот, один из слоев защиты уже лопнул под давлением сети.

— Постоянный страх срыва, возможно — печать, увечье на всю жизнь. Я их спасла!

— Вы их продали! — рявнула я, выпуская из рукава колоду.

Карты пролетели сквозь ячейки — моя магия пропустила их беспрепятственно — и ринулись всем скопом в лицо местрис. Та отшатнулась от неожиданности, теряя концентрацию, и стягивавшиеся все туже нити лопнули.

Я быстро набросила сразу три воздушных петли, прижав руки дамочки к бокам так, что не пошевелиться.

— Печать — зло, — согласилась я, отряхиваясь на всякий случай. Никакой лишней воды! — И насилие — не меньшее зло. Так что не считайте себя белой и пушистой благодетельницей. Вы торговали людьми. Кстати, занятные на вас игрушки.

Я сдернула все украшения и перенесла по воздуху поближе, чтобы рассмотреть артефакты как следует. Интересно, нельзя ли их на воздушную магию перенастроить? Или повторить, но с другими характеристиками? По виду обработка довольно старая, похоже на наследство прабабушки.

— Это не игрушки, а семейные реликвии, — подтвердила мои догадки местрис Эйлив. — В чужих руках они просто украшения, вы ничего не докажете.

Внезапно я поняла, что в горле пересохло, и дышится с трудом. Воздух драл слизистую будто наждачкой.

Вода. Она выкачивает воду отовсюду, готовясь к атаке!

Зря я понадеялась, что дамочка испугается и сдастся. Похоже, у нее кроме конфискованных мною артефактов еще парочка заклинаний припасена!

Глава 31

Местрис Эйлив закатила глаза и обмякла в путах.

Сначала я решила, что она притворяется, усыпляя мою бдительность, но потом заметила, как стремительно сморщивается и покрывается трещинами ее кожа.

Она иссушала сама себя!

— Мои хозяева меня все равно убьют, если я попаду в тюрьму! — растянув окровавленные губы в пугающей усмешке, прокаркала мадам. — Я знаю слишком много их грязных секретов. Но уж тебя-то я с собой утащу!